Три сценария для ЗАЭС: возможна ли катастрофа на станции, которая стала бременем для Путина

Запорожская атомная электростанция — самая большая в Европе и одна из пяти крупнейших в мире. Объект находится под российской оккупацией с марта 2022 года – после захвата российские военные разместили на ее территории технику и персонал, фактически превратив станцию в военную базу.

Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ) неустанно бьет тревогу, отмечая все большую угрозу для ядерной безопасности: доступ украинских специалистов к станции ограничен, а критическая инфраструктура не раз становилась мишенью российских обстрелов.

Ситуация на ЗАЭС превратилась в один из факторов ядерного напряжения — и в то же время в сложную тему в рамках мирных переговоров по завершению войны.

Что важно знать:

• Существует три плана по будущему ЗАЭС
• Россияне хотят подключить станцию к своей электросети
• "Росатом" причастен к репрессиям в оккупированном Энергодаре

Почему план США не имеет смысла

Первый вариант проекта мирного плана администрации Дональда Трампа предполагал перезапуск АЭС под наблюдением МАГАТЭ, а будущее производство электроэнергии должно было распределяться между РФ и Украиной 50 на 50.

В настоящее время атомная электростанция не производит электроэнергию, все ее шесть реакторов находятся в состоянии "холодного останова". Это безопасное состояние ядерного реактора, когда он заглушен при низком давлении и низкой температуре охлаждающей воды. Но россияне не отказываются от крайне опасных планов перезапустить ЗАЭС.

Марк Ноэль, специалист подразделения по радиационной защите и ядерной безопасности Генерального директората по энергетике Европейской Комиссии, настаивает: все реакторы должны оставаться в режиме "холодного останова" до завершения войны.

"Усложненный доступ к объекту, ограниченный персонал — "столбы" ядерной безопасности не выполнены. Критически важно, чтобы реакторы оставались в "холодном останове".

Мы также настаиваем на том, чтобы АЭС вернули под полный контроль компетентных украинских регуляторных органов. Это критически важно: проблема не только в оккупации, но и в отсутствии доступа регулятора", — сказал Ноэль во время мероприятия в Центре европейской политики (EPC) в Брюсселе.

Чиновник отмечает, что ЕС активно изучает мирные сценарии, предложенные для ЗАЭС.

"Мы отслеживаем разные мирные сценарии: полностью российский, 50/50, или полностью украинский. По нашему мнению, только один сценарий имеет смысл и поддерживается нами; сценарий 50/50, по нашему мнению, нереалистичен", — сказал он.

На невозможности делить поровну энергию между Украиной и РФ настаивают и в организации Greenpeace Украина.

"Оккупированная Запорожская АЭС технически не является вариантом. Атомная станция нуждается в стабильной среде и логистике.

Если что-то происходит — и, например, необходима экстренная подача воды, нужно иметь возможность оперативно доставить тяжелое оборудование. Как это было в Фукусиме: огромные краны, масса техники, завезенная для стабилизации ситуации. К счастью, Япония могла это сделать.

Нужен полностью свободный доступ не только на сам объект, но и по всей территории, который в оккупации обеспечить невозможно", — говорит Ян Ванде Путте, эксперт по ядерной и радиационной безопасности в Greenpeace Украина.

Для справки: в случае аварии на АЭС Фукусима-1 после землетрясения и цунами критически важную роль сыграла оперативная подача воды для охлаждения активных зон реакторов и бассейнов отработанного топлива. Без этого охлаждения могли бы произойти перегрев и расплавление топлива, что привело бы к серьезному радиационному выбросу.

В разговоре с "Телеграфом" эксперт обращает внимание на то, что у россиян нет достаточного опыта работы с украинскими технологиями на ЗАЭС.

"Системы управления и контроля, которые являются нервной системой АЭС, — это украинское оборудование и украинская технология. Это уже не советское.

У россиян вообще нет опыта работы с этим. Нужны украинские инженеры. Кроме того, сейчас на станции работает менее половины персонала, и многие наиболее квалифицированные специалисты уже покинули ЗАЭС. Фактически управлять станцией в таких условиях невозможно", — объясняет Ванде Путте.

Перезапустить АЭС не получится?

Атомная электростанция, которая была длительное время в простое, требует сложного процесса проверок и техобслуживания перед любыми попытками запуска.

"Представим, теоретически: война закончилась, вся Украина свободна, Россия пошла домой. Даже тогда, когда "Энергоатом" и Госатомрегулирование вернут контроль, — насколько быстро стабильна Украина могла бы перезапустить ЗАЭС? Сначала думали, что меньше чем через год. Но точно — больше года, возможно, два или три. Трудно сказать.

И даже есть вероятность, что станция после столь длительного простоя и нехватки обслуживания может быть неподдающейся ремонту", — сделал прогноз Ян Ванде Путте.

Впрочем, Россия не отказывается от планов отсоединить станцию от украинской энергосистемы и подключить к своей сети.

"Россия незаконно прокладывает линии электропередачи между Мелитополем и Мариуполем, чтобы подключить Запорожскую АЭС к оккупированной сети, а затем к России, в направлении Ростова. Цель очевидна — фактически захватить всю станцию и интегрировать ее в Россию", — пояснил специалист Greenpeace.

И даже в этом случае дело не в электроэнергии.

"Речь идет о своеобразной демонстрации: "Это наше". Маленький шаг к международному признанию этой территории как российской. Политические мотивы, не имеющие ничего общего с энергетикой".

Собеседник называет ЗАЭС "настоящим бременем" для Москвы: содержание станции стоит немалых средств, при этом она не приносит электроэнергии.

Возможен ли выброс радиации?

По данным Greenpeace Украины, на Запорожской АЭС есть 12 крупных источников радиоактивности. В каждом из шести энергоблоков имеется активная зона реактора и бассейн отработанного ядерного топлива. Бассейны как раз и скрывают самую большую опасность.

Согласно одному из сценариев, если произойдет полное обесточивание станции – когда одновременно произойдет и потеря внешнего питания, и остановка всего резервного энергоснабжения – прекратится охлаждение бассейнов.

"Нужно примерно две недели, прежде чем вода в бассейне отработанного топлива закипит и может произойти возможный выброс радиоактивности", — рассказал Ванде Путте.

При этом избежать потенциального выброса вполне возможно при профессиональной работе оператора станции.

"Но оператором является "Росатом", и мы совершенно не доверяем "Росатому", а они даже могут сознательно милитаризировать атомную станцию, чтобы вызвать радиоактивный выброс", — спрогнозировал эксперт.

Если говорить об активных зонах реакторов, может пройти несколько месяцев, прежде чем возможно их расплавление и выброс радиации.

"Запуск даже одного реактора под контролем России мог бы кардинально изменить контекст безопасности на Запорожской АЭС. Вместо двухнедельной реакции после отключения станции речь шла бы о часах. Без должной компетенции и знаний о специфической украинской технологии этих реакторов это было бы абсолютно глупо и опасно", — подытожил эксперт.

Энергодар как город репрессий

Не меньшего внимание международного сообщества требует ситуация в Энергодаре — городе-спутнике ЗАЭС — который россияне превратили в настоящую тюрьму. Как отмечает старший исследователь организации Truth Hounds Денис Султангалиев, оккупация Энергодара не имеет аналогов в современных военных конфликтах, ведь город администрируется не только государственными органами РФ, но и госкорпорацией "Росатом".

Вмешательство "Росатома" выходит далеко за пределы технической эксплуатации станции.

"Город фактически передан под управление государственной корпорации. Один субъект контролирует и критическую ядерную инфраструктуру, и гражданскую жизнь всего оккупированного города.

Это также имеет практические последствия для того, как функционирует оккупация в Энергодаре. Когда государственная ядерная корпорация контролирует городские финансы, это влияет на все: от зарплат до работы коммунальных служб. Та же структура, которая управляет реакторами, определяет школьные программы, руководит медицинскими учреждениями, контролирует занятость населения", — пояснил эксперт во время дискуссии в Центре европейской политики.

В Truth Hounds обращают внимание на критическую связь между позицией "Росатома" на глобальном ядерном рынке и его способностью реализовывать подобную модель оккупации украинского города.

"Когда "Росатом" финансирует бюджет Энергодара — почти полностью — эти ресурсы происходят из коммерческой деятельности корпорации в мире, включая Европу", — сказал Денис Султангалиев.

ЕС до сих пор работает с "Росатомом"

Российская атомная корпорация почти не подверглась западным санкциям. Ряд стран, например Венгрия, Словакия и Болгария, до сих пор зависят от российского ядерного топлива и услуг по обслуживанию энергоблоков советско-российского дизайна.

Переход на альтернативных поставщиков продолжается, но требует лет, и Брюссель боится резкого разрыва. Будапешт же, несмотря на российскую агрессию, продолжает реализовывать с "Росатомом" масштабный проект по развитию второй очереди АЭС "Пакш".

Как отмечает специалист Европейской комиссии Марк Ноэль, любые санкции должны быть разработаны так, чтобы они вредили России больше, чем ЕС. В настоящее время импорт российского ядерного топлива и услуг в Европу необходим для производства электроэнергии в ограниченном количестве государств-членов.

"До появления альтернативного снабжения маловероятно, что все страны поддержат санкции [против "Росатома"]", — сказал представитель Комиссии.

По словам Ноэля, любой новый поставщик ядерного топлива нуждается в проверках, которые могут длиться два-четыре года. На сегодняшний день только один поставщик находится "в продвинутом статусе" — это американская компания Westinghouse.

Пока страны ЕС продолжают сидеть на "игле" российской атомной отрасли, на оккупированных территориях Украины при участии "Росатома" развернут репрессивный аппарат.

В Truth Hounds задокументировали по меньшей мере 226 случаев незаконных задержаний жителей Энергодара. Систематическое давление применялось, чтобы получить информацию, наказать за проукраинскую позицию, запугать население и принудить к сотрудничеству.

То, что началось как единичные случаи в начале оккупации, постепенно превратилось в механизм репрессий.

"Среди тех, кого преследовали, было по меньшей мере 78 работников ЗАЭС. Консолидация репрессивного аппарата происходила параллельно с укреплением роли "Росатома" в оккупационном управлении — и эти процессы усиливали друг друга.

Представители корпорации присутствовали на допросах и сотрудничали с российскими силовыми структурами, чтобы определять "проблемных" работников — тех, кто мог отказаться подписывать контракты или сохранял связи с украинским ядерным сектором", — рассказывает Денис Султангалиев.

Россияне принимали непосредственное участие в попытках заставить персонал ЗАЭС подписывать контракты с "Росатомом".

"Мы задокументировали практику "доброго и злого полицейского", когда российский силовик приходил вместе с представителем корпорации, и инженеру предлагали выбор: согласиться на контракт "по-хорошему" с финансовым бонусом — или сделать это после более "жестокого влияния"".

В Энергодаре граница между насилием и корпоративным принуждением стала практически незаметной. По словам эксперта, задокументированные действия подпадают под определение военных преступлений и преступлений против человечности в соответствии с Римским уставом и Женевскими конвенциями.

"Активное участие "Росатома" в принудительных практиках поднимает вопрос о корпоративной ответственности и потенциальной индивидуальной уголовной ответственности его должностных лиц по международному праву", — подчеркнул Султангалиев.

Например, эксперты настаивают на исключении связанных с "Росатомом" структур из доступа к государственной помощи ЕС и участия в публичных закупках.